«Мы никого не склоняем и ни к чему не принуждаем»

Благотворительная ярмарка «Накормим деток вместе» отдела социального служения и благотворительности при Астраханско-Камызякской епархии

«Русская планета» узнавала, что сегодня из себя представляет астраханская благотворительность и как на ней отражаются экономические перемены

Рустам Журавков

24 февраля, 2016 18:27

9 мин

Отдел социального служения и благотворительности при Астраханско-Камызякской епархии существует с конца 2012 года, однако по словам его координатора Екатерины Павленко, нуждающихся в помощи в регионе с каждым годом становится все больше.

– Екатерина, что такое благотворительность в 2016 году?

– К сожалению, в последнее время люди немного разочаровались в благотворительности, потому что узнают, что собираемые деньги уходят часто не тем, кто в них нуждается. Мы же пытаемся сделать всю информацию максимально открытой для жертвователей. У нас собранные средства направляются конкретно нуждающемуся человеку, ведутся фотоотчет, записи. Мы всегда можем показать интересующимся отчет, где указано, кому пошли эти средства, фамилию, телефон и адрес получателя. Кроме того, мы всегда требуем документы, подтверждающие, что человек действительно нуждается в помощи. Мы можем посоветовать в каждом конкретном случае, куда обратиться, какие документы получить. Если нужна продуктовая помощь — поможем, если правовая консультация — у нас есть свой юрист, моральная поддержка — мы также можем выслушать и направить человека. Мы часто выступаем на радио и телевидении, активно общаемся в соцсетях и на своем сайте, поэтому многие слои населения, в том числе и небедные, в курсе о нашей работе. Мы всегда на связи.

– Вы работаете под началом епархии. Означает ли это, что обращающиеся других конфессий от вас помощь получить не могут?

– Это абсолютно неважно. Приходят и буддисты и даже атеисты. Мы всех принимаем, потому что наша христианская религия говорит о том, что если просят — дай. Мы даже рады, когда к нам приходят люди других религий. Вот, например, на Рождество приходили к нам помогать мусульмане. Из поселка Солянка татарин подарил нам несколько коробок печенья. И таких много — у нас многонациональный регион. Я вам больше скажу: на Пасху мы дарим куличи мусульманам, буддистам. Мы никого не склоняем и ни к чему не принуждаем. Епархия только оплачивает работу сотрудников отдела и счета за свет. У нас есть договоренность со всеми церквями города сдавать на нашу работу по 1000 рублей в месяц, Покровский собор дает 2000 рублей.

– Как выстроена работа вашей организации? Как человеку к вам обратиться?

– Желательно, чтобы он сначала нам позвонил. Я его проконсультирую, спрошу, какая ситуация. Только за прошлый год к нам пришло больше 5000 человек, и с каждым годом это число увеличивается, потому что чаще всего приходящие потом уже с нашего учета не снимаются. А есть еще люди неучтенные, которые просто приходили, и мы им оказывали помощь без сбора документов один раз, потому что работаем только с критическими случаями. У нас есть свой журнал, в который мы ставим человека на полгода. В течение 6 месяцев он может к нам прийти один раз в месяц, не считая акций к каким-нибудь мероприятиям: на 1 сентября, когда мы собирали детей в школу, на Рождество, на Пасху. Еще продуктовую помощь мы оказываем, но, из-за скромного финансирования с продуктами у нас всегда проблемы. Иногда нам жертвуют деньги, и мы покупаем продукты сразу на несколько семей, но чаще жертвуют в натуральной форме. За едой к нам приходят ежемесячно от 5 до 25 семей. Почему так мало? Потому что у нас есть такие семьи, которых мы можем обслужить в месяц три раза. Это случаи, когда дети реально голодают. Такие семьи мы стараемся чаще обслуживать и даем им побольше. Я сама многодетная мама, у меня пятеро детей.

– За время работы организации вы встречали на своем пути мошенников? По каким признакам вы их определяете?

– Приходили к нам и мошенники. Сотрудничаем мы с одним благотворительным продовольственным фондом, и он нам пожертвовал как-то в большом количестве средства бытовой химии и детское питание. Коробок было столько, что они заполнили эту маленькую комнату до потолка. Нужно было быстро раздать, потому что срок годности детского питания заканчивался, и мы подключили практически все способы связи: через сайт, соцсети, «человеческое» радио. К нам даже из больниц направляли нуждающихся. А потом наша сотрудница увидела, как эта самая продукция продавалась через соцсети. Таких случаев не было много, но они были. Как-то пришли женщины, которые готовы были нам помогать с уборкой за право выбрать какую-нибудь одежду и сумки. Мы сначала согласились, но потом увидели, что то, что они забрали, оказалось на «Авито».

Фото: отдел-соцпомощи.рф (http://xn----gtbdnnhjeabiwi6d7b.xn--p1ai/)

Екатерина Павленко. Фото: Рустам Журавков / «Русская планета»

– Что происходит с обратившимися к вам по прошествии шести месяцев?

– Они могут заново становиться на учет, потому что ситуации бывают разные. Некоторые стоят по три года, потому что у них огромные многодетные семьи и им уже никогда не «выплыть». Обычно мамы в таких семьях не работают, потому что дети и быт забирают все время. У нас, к счастью, есть семьи, которые разводят свое хозяйство. У нас есть сейчас одна мама с 8 детьми, и она ждет 9-го. Мы ей сами привезли кроватку детскую с матрасиком, а один человек ей пожертвовал 3 тысячи рублей на продукты. У них нормальная семья: муж работает, но прокормить всю семью не может. Раньше те семьи, которые имеют 8 детей и более, могли получать на детское питание в день по 50 рублей на ребенка, а также родители в них могли стоять на учете в службе занятости, получая на уход за детьми как зарплату по 7000 рублей в месяц. С 1 января регион все эти льготы отменил. Еще недавно женщина из села Зеленга с 11 детьми пришла к нам в мороз в галошах просить помощь на лекарства для детей. Я сразу же бросила клич через соцсети собрать столько, сколько возможно для этой маленькой женщины. А ведь у нас по закону для малоимущих семей положено бесплатное обеспечение лекарствами детей до 6 лет. Из других сел мне тоже мамаши жаловались и говорили, что ничего этого не видят.

– В каком направлении движется фонд: прибавляется ли работы со временем и как влияет экономическая ситуация?

– С учетом кризиса обращающихся стало в разы больше. У нас практически всегда много вещей. У нас часто чудеса происходят: например, приходит мамочка с раздетым ребенком, и мы его прямо тут же одеваем, потому что сразу находится нужный размер. Пришла девушка из семьи погорельцев в одних тапочках. У нее 9 братьев и только она одна работает. И вот чудо: мы ей сразу нашли подходящую теплую обувь, свитера, куртки. У нас есть даже «набор БОМЖа» — трусы, майка, рубашка, свитер, штаны, трико, теплая куртка и шапка. Если человек придет к нам, мы его разденем, помоем и переоденем. Таких людей мы очень много одели за три года работы. Мы активно сотрудничаем с «Центром кризисной реабилитации», отвозим туда вещи, предметы гигиены, лекарства. Мы также оказываем помощь через все храмы области. К большому счастью, оттока помощи мы не наблюдаем, а есть только приток жертвователей. Для этого мы создали сайт, пошли в соцсети, СМИ, и о нас услышали. Нам без аренды предоставили помещение в центре города, и мы быстро восстановились.

– Сейчас много объявлений о целевой помощи на операции детям. Собираете ли вы деньги на какую-то адресную помощь?

– Мне часто пишут такие письма волонтеры. Но так как я знаю, что половина из них мошенники, я отвечаю, что могу помочь, но не деньгами, а, например, купить дорогостоящие лекарства. Прошу их прислать мне рецепты с подписями врачей и штампами учреждений. Иначе я помочь никак не могу. Приходит почти всегда ответ: «Лекарства не нужны, нужна реабилитация, нужны деньги». Соответственно, сразу понятно, кто это. Мы вообще стараемся оказывать только натуральную помощь. Когда появляется определенная сумма, мы ее тратим на подарки, и у нас есть чеки в случае предъявления к нам претензий.

– Какие, на ваш взгляд, нужны меры на государственном уровне в сфере благотворительности?

– Я считаю, что нужны законы, определяющие поддержку многодетным, потому что в основном голодают такие семьи. От многодетных больших семей зависит будущее России. Если эти дети будут недоедать, болеть, они вырастут озлобленными. Вот стали сейчас давать землю многодетным. Я на себе лично это ощутила, потому что ее надо «выбивать» через высокие кабинеты. В конце концов нам ее дали, но в 30 км от города, где чистое поле без коммуникаций. У меня сейчас пятеро детей: на четверых я получаю по 200 рублей в месяц, старший уже вышел из этого возраста и получает стипендию. До 1,5 лет после рождения я получала еще помощь 5000 в месяц, потому что не работала. И все. В 2013 году ввели еще региональный материнский капитал 57 тыс. за третьего и последующего детей, но и там есть подводные камни. С 1 января, чтобы его получить, все дети должны быть рождены в одном браке. Помощь государства многодетным должна быть более адресной: помогать нужно тем, кому это действительно надо.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе